Article types:
Intensive therapy
Внезапная кардиальная смерть
Случай из практики
Внезапная кардиальная смерть — это внезапное прекращение сердечной деятельности вследствие кардиальной патологии в течение одного часа от манифестации симптомов [19]. Чаще регистрируется у людей в возрасте 45–75 лет, причем у мужчин — в 3 раза чаще, чем у женщин [12]. Оказание неотложной помощи при внезапной сердечной смерти является одной из важнейших нерешенных проблем во всем мире. По официальной статистике Американской ассоциации сердца (American Heart Association — AHA) ее часть среди всех причин смерти составляет около 10% [10].
В 85–90% случаев внезапная сердечная смерть как тяжелый, молниеносно протекающий вариант ишемической болезни сердца (ИБС) сопровождается фибрилляцией желудочков сердца, острым инфарктом миокарда, аритмиями, сердечной недостаточностью [2]. Точное распознавание механизма остановки кровообращения имеет чрезвычайно большое значение при оказании экстренной реанимационной помощи [13].
Главным фактором, определяющим выживаемость при внезапной сердечной смерти, является организация неотложных реанимационных мероприятий. Шансы выжить при задержке их проведения на каждую минуту снижаются на 5–10% [14]. При кардиальной патологии в реанимации нуждаются от 5 до 119 человек на 100 тысяч населения, а выживаемость составляет от 0,3 до 9,7 случая на 100 тысяч [15].
Проблемами предотвращения внезапной кардиальной смерти и проведения адекватных реанимационных мероприятий совместно занимаются Всемирная организация здравоохранения, кардиологические общества всего мира, Международный согласительный комитет по реанимации, Европейский совет по реанимации [10].
Основополагающие принципы проведения сердечнолегочно-церебральной реанимации, принципы ведения постреанимационного периода в условиях отделения интенсивной терапии (ОИТ) базируются на рекомендациях Европейского совета по реанимации (ERC) 2005 года [11].
В медицине критических состояний существует новая концепция, получившая название «Формула спасения», которая исходит из необходимости совершенствования принципов сердечно-легочной реанимации за счет новых технологий [12]. Согласно данной концепции благоприятный исход при острой остановке кровообращения является производным исследовательской деятельности, обучения и практического применения полученных знаний. Научная часть «Формулы спасения» описана в документе CoSTR — Согласительном мнении по доказательной медицине в сердечно-легочной реанимации и лечебных рекомендациях. Главным и неотъемлемым условием успешного исхода реанимационных мероприятий является лечение того заболевания, которое стало причиной внезапной сердечной смерти. В связи с этим актуальной становится необходимость хирургической коррекции патологии: аорто-коронарного шунтирования, стентирования венечных артерий, пластики клапанов сердца, радиочастотной аблации, имплантации кардиовертера-дефибриллятора, устранения аневризмы аорты [10].
Состояние пациентов со внезапной кардиальной смертью прогнозируется по Шкале Thompson и McCullough [12] (таблица).
У пациентов с 3 баллами по указанной шкале в 89% случаев прогнозируют восстановление функций центральной нервной системы (ЦНС), в 82% случаев внезапная сердечная смерть повторно не возникает. У пациентов с меньшим числом баллов шансы на выживание низкие, даже несмотря на проводимое хирургическое лечение. У пациентов с числом баллов 0–2 и выраженной аноксической энцефалопатией прогноз неблагоприятный, инвазивные методы терапии не применяются.
Роль своевременного использования активной хирургической тактики при внезапной кардиальной смерти мы демонстрируем с помощью наблюдения из практики.
Мужчина, 56 лет, водитель, доставлен коллегами в санпропускник (10 ч 40 мин) в состоянии клинической смерти. Со слов очевидцев, около 1 часа назад он почувствовал ухудшение состояния, 15 минут тому назад потерял сознание, перестал дышать, появился цианоз лица.
| Систолическое АД > 90 мм рт.ст. | 1 |
| Систолическое АД < 90 мм рт.ст. | - |
| Время от потери сознания до появления спонтанных движений < 25 мин | 1 |
| Время от потери сознания до появления спонтанных движений > 25 мин | - |
| Наличие сухожильных рефлексов | 1 |
| Коматозное состояние | - |
| Примечание: АД — артериальное давление. |
Сознание отсутствует, зрачки равномерно расширены, D=S. Кожа цианотична. Самостоятельное дыхание отсутствует. Артериальное давление, пульсация на магистральных сосудах не определяются. Начаты реанимационные мероприятия: интубация, искусственная вентиляция легких (ИВЛ) с помощью мешка Амбу через эндотрахеальную интубационную трубку с частотой 10 вдохов в минуту, непрямой массаж сердца с частотой компрессий 100 в минуту [9]. Больной транспортирован в ОИТ (11 ч 00 мин).
В отделении начат мониторинг электрокардиограммы (ЭКГ) и АД: на ЭКГ-мониторе — асистолия, АД не определяется. Продолжена ИВЛ с применением дыхательного аппарата Savina Drager в режиме «полной» вентиляции IPPV, дыхательный объем — 600 мл (из расчета 8 мл/кг), FiO2 = 100%, SpO2 = 36%. Продолжен непрямой массаж сердца с частотой 100 компрессий грудной клетки в минуту.
Катетеризирована правая подключичная вена, периферическая вена, установлен назогастральный зонд и уретральный катетер.
Фармакологическое обеспечение реанимационных мероприятий (внутривенное введение):
• адреналина гидрохлорид 0,1%: по 1 мг в центральную вену через каждые 3 минуты — трижды, и эндотрахеально однократно 3 мг;
• атропина сульфат 0,1% — 3 мг однократно в центральную вену;
• эуфиллин 2,4% — 360 мг;
• сода-буфер 4,2% — 200 мл;
• кальция хлорид 10% — 10 мл.
Выполнена электрическая дефибрилляция: два последовательных разряда энергией по 360 Дж с интервалом времени в 2 минуты, в течение которого продолжалось проведение всего комплекса сердечно-легочной реанимации с оценкой сердечного ритма, внутривенное введение 300 мг амиодарона 5% струйно, затем 600 мг внутривенно капельно.
Сердечная деятельность восстановлена через 15 минут после поступления больного в ОИТ. На ЭКГ-мониторе — трепетание предсердий с частотой сокращений желудочков 133–150 в минуту. Начата инфузия допмина 10 мкг/кг в минуту. АД = 90/48 мм рт.ст., определилось на 17-й минуте пребывания больного в отделении реанимации.
ЭКГ: острое нарушение коронарного кровообращения в отведениях, характеризующих потенциалы задней стенки левого желудочка, подъем сегмента ST во II, III, aVF отведениях — до 4 мм, депрессия ST в грудных отведениях до 10 мм, трепетание предсердий с частотой сокращения желудочков (ЧСЖ) 133 в минуту.
Общий анализ крови от 21.12.09: Нb — 157 г/л, эр. —4,91ґ1012/л, СОЭ — 8 мм/ч, л. — 8,4ґ109/л, гематокрит (Ht) — 50%, э. —1%, п. — 4%, с. — 44%, лимф. — 45%, мон. — 6%, лейкоцитарный индекс интоксикации (ЛИИ) — 0,5, тр. — 148ґ109/л, время свертывания — 9–10 минут.
Биохимический анализ крови от 21.12.09: общий белок — 84 г/л, калий — 3,64 ммоль/л, натрий — 142,2 ммоль/л, кальций — 0,945 ммоль/л, мочевина — 8,3 ммоль/л, креатинин — 0,071 ммоль/л, билирубин общий — 19,44 мкмоль/л, прямой — 4,86 мкмоль/л, непрямой — 14,58, АсАТ — 1,5; АлАТ — 1,75, амилаза — 33,2.
Кислотно-щелочное состояние (КЩС) венозной крови: рН — 7,399; рСО2 = 59,1 мм рт.ст.; ВЕ=+8,8 ммоль/л;
SB = 31,5 ммоль/л; рО2=43,5 мм рт.ст.; насыщение О2 = 75,6%; калий — 2,4 ммоль/л; натрий — 149,2 ммоль/л; кальций — 0,417 ммоль/л; осмолярность — 296,0 ммоль/л.
Через 20 минут после поступления в отделение больного консультировали кардиолог, невролог.
Сознание отсутствует. На осмотр, болевые раздражители пациент не реагирует. При пальпации супраорбитальных, тригеминальных, окципитальных точек ответная реакция отсутствует. Ригидности мышц затылка нет. Симптом Кернига отрицательный. Глазные щели D=S. Фотореакция не вызывается, выполнена медикаментозная седация в целях охранительного торможения головного мозга. Сухожильные рефлексы с рук S>D, коленные, ахилловы не вызываются. Патологических стопных знаков нет.
Для поддержания интрацеребрального гомеостаза в постреанимационный период проведена гипотермия до 34°С (холод на крупные сосуды шеи, голову), охранительное торможение головного мозга (натрия оксибутират 70–100 мг/кг, реланиум 0,5% — 2,0). С целью терапии отека-набухания головного мозга: L-лизина эсцинат 10 мл дважды; маннитол 30 г (15% — 200 мл).
Диагноз: ИБС. Острый Q-инфаркт миокарда задне-боковой стенки левого желудочка (21.12.09; 11.00). Клиническая смерть. Успешная реанимация. Постреанимационная болезнь.
Осложнение: Острая кардиогенная энцефалопатия, менингоцеребральный отек с вовлечением стволовых структур. Диагноз верифицирован по данным ЭКГ (рис. 1).
Через 2,5 часа после госпитализации в ургентном порядке пациент переведен в операционную рентгенэндоваскулярного хирургического отделения для проведения коронарографии (13 ч 30 мин).
Данные коронарографии (контрастирование — везипак-320): тромбоз огибающей ветви левой венечной артерии, субокклюзия 2-й порции правой венечной артерии (рис. 2).
Учитывая полученные результаты, было решено произвести реканализацию огибающей ветви левой венечной артерии. При катетеризации левой венечной артерии проводник удалось провести через участок тромбоза в дистальный отдел ветви тупого края (ВТК). При контрольной ангиографии обнаружено бифуркационное поражение ветви тупого края. Просвет ее восстановлен. На уровне тромбоза установлен стент.
В правой венечной артерии: стент установлен на уровне субокклюзии.
Операция: экстренное стентирование правой венечной артерии (система «стент на баллоне» Sonic BX фирмы Cordis, размером 2,75ґ18 мм), стентирование ВТК левой венечной артерии (система «стент на баллоне» Sonic BX фирмы Cordis, размером 3,5ґ18 мм). Время операции 13.50–14.30.
После выполнения операции и восстановления просвета пораженных артерий отмечена положительная динамика на ЭКГ (рис. 3), результат подтвержден данными контрольной коронарографии (рис. 4).
Клинический диагноз: ИБС. Острый Q-инфаркт миокарда задне-боковой стенки левого желудочка (21.12.09; 11.00). Клиническая смерть. Успешная реанимация. Экстренное стентирование правой венечной артерии, стентирование ветви тупого края левой венечной артерии. Постреанимационная болезнь.
Осложнение: Острая кардиогенная энцефалопатия с менингоцеребральным отеком с вовлечением стволовых структур. Синдром децеребрационной ригидности.
Больной переведен в отделение кардиохирургической реанимации. Проводится ИВЛ в режиме «полной» вентиляции. SpO2 = 98%, FiO2 = 35%. Центральное венозное давление (ЦВД) = 90 мм вод.ст. Гемодинамика поддерживается инфузией допмина в дозировке 8 мкг/кг в минуту. АД = 90/60 мм рт.ст., частота сердечных сокращений (ЧСС) = 75 в минуту.
ЭКГ: Ритм синусовый, правильный, ЧСС — 85 в минуту, патологический зубец Q, во II, III, aVF отведениях ST на изолинии, зубец Т сглажен. Депрессия ST в отведениях V2–V4 до 1 мм.
КЩС венозной крови: рН — 7,473; рСО2 = 44,1 мм рт.ст.; ВЕ = +7,0 ммоль/л; SB = 30,1 ммоль/л; рО2 = 29,3 мм рт.ст.; насыщение О2 = 53,5%; калий — 3,5 ммоль/л; натрий — 142,0 ммоль/л; кальций — 0,863 ммоль/л; осмолярность — 282,5 ммоль/л.
Вторые сутки
Состояние больного остается крайне тяжелым. На осмотр не реагирует. Отмечается появление корнеальных и конъюнктивальных рефлексов. Глаза открыты, открывает глаза спонтанно, зрачки D=S, анизокории нет, появились зрачковые реакции. Высокий тонус в конечностях, сухожильные рефлексы высокие с рук D>S, с ног DЭКГ: ритм синусовый, регулярный, ЧСС — 65 в минуту, элевация ST в отведениях V5–V6 до 0,5 мм с переходом в отрицательный зубец Т. Во II, III, aVF отведениях ST на изолинии, зубец Т — слабоотрицательный, патологический зубец Q.
Общий анализ крови: Нb — 165 г/л, эр. — 4,95ґ1012/л, СОЭ — 2 мм/час, л. — 15,2ґ109/л, Нt — 50%, п. — 4%, с. — 77%, лимф. — 15, мон. — 4, ЛИИ — 4,5, тр. — 243 Г/л, время свертывания — 7–8 минут.
КЩС: рН — 7,443; рСО2 = 36,5 мм рт.ст.; ВЕ = +0,8 ммоль/л; SB = 24,9 ммоль/л; рО2 = 47,1 мм рт.ст.; насыщение О2 = 80,3%; калий — 3,57 ммоль/л; натрий — 135,6 ммоль/л; кальций — 0,440 ммоль/л; осмолярность — 270,8 ммоль/л.
Третьи сутки
Неврологический статус прежний, при пробуждении —психомоторное возбуждение, движения в конечностях. ИВЛ в режиме вспомогательной вентиляции (SIMV), SpO2 = 97%, FiO2 = 21%. Поддержки симпатомиметиками нет: АД — 130/85 мм рт.ст., ЧСС — 98 в минуту. Диурез за сутки — 1600 мл. Начато зондовое энтеральное питание (смесь «Берламин Модуляр»).
ЭКГ: синусовый ритм, ЧСС — 80 в минуту. Графика QRST по сравнению с предыдущими ЭКГ без отрицательной динамики.
Четвертые сутки
Появилась реакция на болевые раздражители, реакция на осмотр в виде некоординированной двигательной реакции. Энтеральное питание усваивает.
Общий анализ крови: Нb — 161 г/л, эр. — 4,86ґ1012/л, л. — 15,4ґ109/л, Нt — 49%, время свертывания — 13–14 минут.
Биохимический анализ крови: общий белок — 87 г/л, калий — 5,67 ммоль/л, натрий — 143,3 ммоль/л, кальций — 1,106 ммоль/л, мочевина — 9,32 ммоль/л, креатинин — 0,123 ммоль/л, билирубин общий — 14,58 мкмоль/л, прямой — 4,86 мкмоль/л, непрямой — 9,72, АсАТ — 0,75; АлАТ — 1,25, амилаза — 15,9. ПТИ — 79%, фибриноген — 5,0 г/л.
Общий анализ мочи: относительная удельная плотность — 1021, реакция — щелочная, белок — 0,067 г/л, сахар — нет, лейкоциты — 3–5 в поле зрения, эритроциты свежие — до 50 в поле зрения, эпителий плоский — 0–1 в поле зрения.
Седьмые сутки
При пробуждении больной начал фиксировать взгляд на окружающих. Продолжается вспомогательная ИВЛ (SIMV). Ритм сердца синусовый, ЧСС = 78 в минуту, АД — 125/80 мм рт.ст., периодически единичные желудочковые экстрасистолы. Диурез за сутки — 1900 мл. Пациент получает энтеральное питание из расчета 30 ккал/кг в сутки.
Общий анализ крови: Нb — 161 г/л, эр. — 4,83ґ1012/л, л. — 14,7ґ109/л, Нt — 44%, п. — 2%, с. — 72%, лимф. — 23%, мон. — 4%, ЛИИ — 2,9, тр. — 203ґ109/л, время свертывания — 8–9 минут.
Биохимический анализ крови: общий белок — 75 г/л, калий — 3,39 ммоль/л, натрий — 156,7 ммоль/л, кальций — 0,989 ммоль/л, хлориды — 114,2 ммоль/л, мочевина — 8,3 ммоль/л, креатинин — 0,089 ммоль/л, билирубин общий — 36,45 мкмоль/л, прямой — 9,72 мкмоль/л, непрямой — 26,73 мкмоль/л, АсАТ — 0, 5; АлАТ — 0,75, амилаза — 21,0.
КЩС: рН — 7,5; рСО2 = 35,0 мм рт.ст.; ВЕ = +3,8 ммоль/л; SB = 27,6 ммоль/л; рО2 = 40,7 мм рт.ст.; насыщение О2 = 68,3%.
Девятые сутки
Ритм сердца синусовый, ЧСС = 72 в минуту, АД — 120/75 мм рт.ст., периодически — пароксизмы наджелудочковой тахикардии, экстрасистолы.
Неврологический статус: степень угнетения сознания — кома II, продолжается медикаментозная седация. При осмотре — гиперкинезы в виде поворотов головы то в одну, то в другую сторону.
Выполнена спиральная компьютерная томография (СКТ) головного мозга.
Заключение: объемной патологии в головном мозге на момент исследования не выявлено. КТ-признаки агенезии мозолистого тела и прозрачной перегородки. Умеренное расширение желудочков головного мозга, цистерн. Левосторонний сфеноидит, гайморит. Двусторонний этмоидит.
Тринадцатые сутки
Больному проводится вспомогательная ИВЛ, переведен в режим СРАР, SpO2 = 94%, FiO2 = 21%. Диурез за сутки — 1300 мл.
Пятнадцатые сутки
Больной экстубирован после санации трахеобронхиального дерева. Дыхание спонтанное с частотой дыхательных движений (ЧДД) = 26 в минуту, SpO2 = 94%. Гемодинамика стабильная.
Общий анализ крови: Нb — 153 г/л, эр. — 4,62ґ1012/л, л. — 15,3ґ109/л, Нt — 47%, п. — 4%, с. — 51%, лимф. — 36%, мон. — 9%, ЛИИ — 1,3, тр. — 247ґ109/л, время свертывания — 17–18 минут.
Биохимический анализ крови: общий белок — 88 г/л, калий — 4,71 ммоль/л, натрий —153,2 ммоль/л, кальций — 1,019 ммоль/л, мочевина — 13,3 ммоль/л, креатинин — 0,159 ммоль/л, билирубин общий — 17,01 мкмоль/л, прямой — 4,86 мкмоль/л, непрямой — 12,15 мкмоль/л, АсАТ — 0,25; АлАТ — 2,0, амилаза —35,4.
КЩС: рН — 7,411; рСО2 = 41,4 мм рт.ст.; ВЕ = +0,9 ммоль/л; SB = 25,0 ммоль/л; рО2 = 46,9 мм рт.ст.; насыщение О2 = 77,5%; калий — 3,13 ммоль/л; натрий — 153,3 ммоль/л; кальций — 0,705 ммоль/л; осмолярность — 303,6 ммоль/л.
Шестнадцатые сутки
Уровень сознания — глубокий сопор. Больной контакту недоступен, обращенную к нему речь не воспринимает. Спонтанно открывает глаза, зрачки D=S. Продолжается зондовое энтеральное питание.
Семнадцатые сутки
Пациент пытается следить взглядом за окружающими, пытается фиксировать взгляд, реагирует на манипуляции двигательным возбуждением. Дыхание спонтанное, ЧДД — 22–24 в минуту, SpO2 = 98%. Переведен на самостоятельное питание.
Девятнадцатые сутки
Больной начал реагировать на обращенную к нему речь, выполнять простейшие инструкции (показывает язык).
Общий анализ крови: Нb — 157 г/л, эр. — 4,64ґ1012/л, СОЭ — 43 мм/ч, л. — 11,5ґ109/л, Нt — 50%, п. — 5%, с. — 65%, лимф. — 21%, мон. — 8%, ЛИИ — 1,3, тр. — 174ґ1012/л, время свертывания — 7–8 минут.
Биохимический анализ крови: общий белок — 80 г/л, калий — 4,52 ммоль/л, натрий —141,1 ммоль/л, кальций — 1,133 ммоль/л, мочевина — 11,6 ммоль/л, креатинин — 0,159 ммоль/л, билирубин общий — 1944 мкмоль/л, прямой — 4,86 мкмоль/л, непрямой — 14, 58 мкмоль/л, АсАТ — 0,25; АлАТ — 1,0, амилаза — 32,7.
Двадцать первые сутки
Переведен в отделение общей реанимации, находится в сознании, но речевому контакту не доступен. Инструкции не выполняет.
Двадцать пятые сутки
Больной начал частично выполнять инструкции (открывать рот, показывать язык по просьбе), переворачивается с боку на спину. Зрачки одинаковы. Стробизма нет. Активные движения в конечностях. Рефлексы с рук невысокие, коленные — высокие, D=S. Менингеальных знаков нет.
Тридцатые — сорок первые сутки
Положительная динамика в неврологическом и соматическом статусе. Пациент в сознании, доступен речевому контакту. 
Ориентирован в личности, месте. Дыхание самостоятельное, ЧДД — 16 в минуту, при аускультации дыхание везикулярное с обеих сторон. Деятельность сердца ритмичная: АД = 100/60 мм рт.ст., ЧСС = 60 в минуту. Диурез — до 2 л за сутки.
Ориентирован в личности, месте. Дыхание самостоятельное, ЧДД — 16 в минуту, при аускультации дыхание везикулярное с обеих сторон. Деятельность сердца ритмичная: АД = 100/60 мм рт.ст., ЧСС = 60 в минуту. Диурез — до 2 л за сутки.
Общий анализ крови: Нb — 133 г/л, эр. — 4,06ґ1012/л, СОЭ — 6 мм/ч, л. — 7,3ґ109/л, Нt — 39%, э. — 1%, п. — 4%, с. — 49%, лимф. — 40%, мон. — 6%, ЛИИ — 0,6, тр. — 246ґ109/л, время свертывания — 11–12 минут.
Биохимический анализ крови: общий белок — 75 г/л, калий — 4,59 ммоль/л, натрий — 135,6 ммоль/л, кальций — 1,062 ммоль/л, осмолярность — 270,6, мочевина — 5,4 ммоль/л, креатинин — 0,053 ммоль/л, билирубин общий — 12,15 мкмоль/л, прямой — 4,86 мкмоль/л, непрямой — 7, 29 мкмоль/л, АсАТ — 0,5; АлАТ — 1,0, амилаза — 24,4. Коагулограмма: ПТИ — 75%, фибриноген — 5,0 г/л.
Общий анализ мочи: относительная удельная плотность — 1020, реакция — щелочная, белок — 0,488 г/л, сахар — нет, лейкоциты — 1–2 в поле зрения, эритроциты свежие — 1/4 в поле зрения, эпителий плоский — 0–1 в поле зрения.
ЭКГ: ритм синусовый с ЧСС 60 в минуту, PQ = 0,18с, зубец Q в отведениях II, III, aVF, отрицательный зубец Т в отведениях II, III, aVF, V5–V6.
Сорок вторые сутки
Пациент выписан из отделения общей реанимации в неврологическое отделение в целях дальнейшей реабилитации (рис. 5).
Диагноз при выписке: ИБС: атеросклеротический и постинфарктный (острый Q-инфаркт миокарда задне-боковой стенки левого желудочка 21.12.09; 11.00) кардиосклероз.
Осложнения: Клиническая смерть. Эффективная реанимация. Постреанимационная болезнь. Постгипоксическая энцефалопатия.
Проведено хирургическое лечение: ургентная коронаровентрикулография, стентирование правой венечной артерии, стентирование ветви тупого края левой венечной артерии (21.12.09; 13.50–14.30).
И в заключение отметим, что современные возможности реаниматологии, анестезиологии, интенсивной терапии, инвазивной кардиохирургии при внезапной кардиальной смерти позволяют в состав реанимационных мероприятий включать не только стандартный комплекс сердечно-легочно-церебральной реанимации, но и хирургические методы этиотропного лечения кардиальной патологии, прогрессирование которой и привело к развитию внезапной кардиальной смерти. В будущем можно надеяться на существенное повышение выживаемости таких пациентов.
Литература
1. Раптова серцева смерть: детермінанти розвитку, механізми формування та можливості профілактики / В.А. Бобров, О.І.Білоножко, А.П. Степаненко, О.В.Бобров // 2003. — №5 (37), ІХ/Х. — С. 37–40.
2. Раптова серцева смерть, визначення, фактори ризику, предиктори і механізми розвитку, алгоритм реанімації / В.О. Бобров, А.І. Тріщинський, І.П. Шлапак та ін. // Біль, знеболення й інтенсивна терапія. — 1999. — № 1 (6). — С. 64–79.
3. Дзяк Г.В. Доказательная медицина в кардиологии: от клинических исследований к внедрению в практику // Здоров'я України. — 2008. — №3 (184), лютий. — С. 20–21.
4. Дзяк Г.В. Медицина ХХI века: новые подходы кдиагностике и лечению // Здоров'я України. — 2008. — №3 (184), лютий. — С. 20–21.
5. Кактурский Л.В. Внезапная сердечная смерть: современное состояние проблемы // Архив патологии. — 2005. — №3. — С. 8–11.
6. Нозологический профиль и клинико-морфологические сопоставления при внезапной сердечной смерти / В.Л. Коваленко, И.Л. Старикова. — http://csc.ac.ru.
7. Мальцева Л.А., Усенко Л.В., Кобеляцкий Ю.Ю. Нейрореаниматология: нейромониторинг, принципы интенсивной терапии, нейрореабилитация. — Днепропетровск, 2008.
8. Усенко Л.В., Мальцева Л.А., Царев А.В. Сердечно-легочная и церебральная реанимация: Новые рекомендации Европейского Совета по реанимации 2005 г. и нерешенные проблемы реаниматологии на Украине // Медицина неотложных состояний. — 2006. — №4. — С. 17–22.
9. Усенко Л.В., Царев А.В. Сердечно-легочная и церебральная реанимация. — Днепропетровск, 2008.
10. American Heart Association in collaboration with the International Liason Committee on Resuscitation (ILCOR). International Guidelines 2000 for Cardiopulmonary Resuscitation and Emergency Cardiovascular Care — A Consensus on Science // Resuscitation. — 2000. — Vol. 46. — P. 103–252.
11. American Heart Association Guidelines for Cardiopulmonary Resuscitation and Emergency Cardiovascular Care // Circulation. — 2005. — Vol. 112, 24 Supplement. — Р. 13.
12. Sudden cardiac death: prevalence, mechanisms, and approaches to diagnosis and management/ M. Akhtar, R.J. Myerburg, J.N. Ruskin. — USA: Williams & Wilkins, 1994.
13. Lesh M.D. Autonomic nervous system and sudden cardiac death / H.V. Barron // J. Am. Coll. Cardiol. — 1996. — Vol. 27 (5). — P. 1053–1060.
14. Blackwell T.H., Kaufman J.S. Response time effectiveness: comparison of response time and survival in an urban emergency medical services system // Acad. Emerg. Med. — 2002. — Vol. 9. — P. 288–295.
15. Braunwald J. Heart disease 5th edition, 2 volumes with edition. — 2004. — P. 578.
16. European Resuscitation Council guidelines 2005 // Resuscitation. — 2005. — Vol. 67. — S1–189.
17. International Liaison Committee on Resuscitation. Consensus on Science and Treatment Recommendations // Resuscitation. — 2005. — Vol. 67. — P. 1–341.
18. Kaplan R.C. Predictors of subsequent coronary events, stroke, and death among survivors of first hospitalized myocardial infarction / R.C. Kaplan, S.R. Heckbert, C.D. Furberg, B.M. Pstay // J.Clin.Epidemol. — 2002. — Vol. 55 (7). — P. 654–664.
19. Laurent S. On behalf of European Network for Non-invasive Investigation of Large Arteries. Expert consensus document on arterial stiffness: methodological issues and clinical applications / S. Laurent, J. Cockcroft, L. Van Bortel et al. // Eur. Heart J. — 2006. — Vol. 27. — P. 2588–2605.
20. Roppolo L.P., Pepe P.E., Cimon N. et al. Modifiedcardiopulmonary resuscitation (CPR) instruction protocols for emergency medical dispatchers: rationale and recommendations // Resuscitation. — 2005. — Vol. 65. — P. 203–210.
/thumbs/widget_ONS2010_5-6_7694cf3229f7d4a98b73c8c1dc731ba3.jpg)
/thumbs/widget_ONS2010_4_2eea89efe6f463ff6d5fb9a19f715925.jpg)
/thumbs/widget_ONS2010_3_31abbc2d222645c11dd9ce78f44113a3.jpg)
/thumbs/widget_ONS2010_2_ff70db202279fa75fd9b23c90b397bc3.jpg)
/thumbs/widget_ONS2010_1_c77aa320abb32ed07ffb7749a8310141.jpg)
